|
XIII. ЕВРЕЙСКИЙ ПЛАН ВНЕДРЕНИЯ
НУЖНЫХ ИДЕЙ В ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ОБЩЕСТВА
Теперь, казалось бы, читатель должен вполне уяснить себе
способы, которыми Протоколы надеются добиться развала человеческих обществ. Чтобы
понять значение различных противоречивых течений, которые обращают современную
нам действительность в безнадежную кашу, необходимо уяснить себе вполне эти способы.
Все те, которые запутались в шуме современных голосов и противоположных друг другу
теорий и потому утратили мужество, найдут ключ для оценки этих голосов и определения
значения этих теорий, если они поймут, что в создании господствующих ныне путаницы
и упадка духа и лежит та цель, осуществления которой добиваются. Неизвестность,
нерешительность, утрата надежды, страх и та жадность, с которой теперь ловят всякое
новое обещание и любой проект для выхода из современного положения, — все эти
настроения и являются тем, что, по планам изложенным в Протоколах, должно быть
достигнуто. Создавшееся общее современное положение подтверждает действительность
этой программы.
Эта программа для своего осуществления требует времени, и, действительно,
Протоколы говорят, что она потребовала много времени — даже целых столетий. Всякий,
кто углубится в эту проблему, найдет, что, начиная с первого века, программа,
содержащаяся в Протоколах, являлась программой еврейской расы и ею проводилась
в жизнь. Она потребовала 1900 лет, чтобы в результате получилось современное порабощение
Европы, выразившееся в одних странах в политическом порабощении, а во всех без
исключения в порабощении экономическом. Но в Америке эта программа потребовала
всего лишь 50 лет для того, чтобы добиться того же результата. Ложно понятые идеи
либерализма совместно с беспорядочными идеями терпимости к еврейскому происхождению,
которые к тому же были совершенно затуманены тактикой протоколов, были привезены
в Америку. Здесь, под покровом слепого, наивного и ложного либерализма с одной
стороны и такой же терпимости с другой, при помощи современного способа фабрикации
общественного мнения, удалось создать такое порабощение всего нашего уклада общественной
жизни, которое приводит в удивление европейских наблюдателей. Некоторые выдающиеся
исследователи еврейского вопроса, которых еврейские публицисты охотно клеймят
кличкой «антисемиты», почерпнули понимание этого вопроса не из наблюдений, которые
они собрали в Европе, а из быстрого и очевидного развития американского положения
дел.
Центр еврейской силы и главные осуществители еврейской программы находятся
в Америке. Могущество Соединенных Штатов, которое было использовано для поддержки
сильного еврейского давления, явилось рычагом, посредством которого Версальскую
Конференцию побудили усилит еврейское могущество в Европе. Это совместное действие
с окончанием Мирной Конференции однако не прекратилось.
Весь метод протоколов может быть выражен одним словом: «разложение». Уничтожение
ранее созданного, создание длинного и безнадежного переходного безвременья, а
течение которого все стремления к обновлению терпят крушение, постепенная усталость
общественного мнения и ослабление уверенности в себе до тех пор, пока те, которые
находятся вне этого хаоса, не протянут свою сильную руку, чтобы захватить господство,
— вот в чем состоит весь метод. Если сравнить мнение о человеческой природе; изложенное
в протоколах, с утверждением евреев о том, что выполнение мировой программы в
значительной мере уже осуществилось, то некоторые пункты этой пропаганды разложения
становятся довольно ясными, однако далеко не все. Одни пункты этого метода рассмотрены
в этой главе, другие, широко захватывающие план будущего, будут рассмотрены нами
позднее.
Первый натиск еврейства направлен против коллективных мнений, т. е. против
группы идей, которые в силу присущего им внутреннего совпадения сплачивают большие
союзы людей в политическое, расовое, религиозное или социальное единство. Иногда
эти идеи обозначают словом «принципы», иногда словом «идеалы». Но как бы их ни
называли, несомненно одно: они являются невидимою связью единства, общей верою
и связующей силою союзов, основанных на единении и верности. Протоколы высказывают
мысль, что против этих духовных сил должен быть направлен первый удар. Соответственно
с этим еврейская пропаганда во воем мире направлена к тому, чтобы поколебать этого
рода коллективных устои, Ведь «колебать» в общепринятом смысле вовсе не значит
делать дурное или бесчестное. Большое влияние всякой ереси, всякого протеста против
отжившего основывается на том, что новые мысли влекут к себе также и людей честных
и склонных к добру. Объяснение, почему явление, по природе своей ложное, нашло
для себя такую твердую почву в современной жизни, заключается в том, что все мнимые
истины убеждают, воодушевляют и с виду представляются доброкачественными и справедливыми.
Только после долгой работы во имя ложных идеалов, которые выражаются однако в
убедительной, воодушевляющей и с виду моральной форме, становятся ясными дурные
плоды этой работы, которые проявляются в неразумных, разлагающих и в корне дурных
поступках и создают около себя такую же обстановку. Всякий, кто возьмет на себя
труд проследить идею свободы в ее постепенном развитии в Русской Истории, начиная
от философски обоснованного исходного пункта ее до конечного этапа, выразившегося
в современной действительности, может составить себе ясное мнение о ходе такого
процесса.
Протоколы утверждают, что неевреи неспособны здраво судить, что заманчивые
идеи насаждены среди них планомерно и прочно и что сила мышления в них совершенно
подорвана. Всякий нееврей, к счастью, в состоянии проверить на себе, насколько
такое мнение правильно. Если такой человек хорошо продумает те взгляды, которыми
он руководится в жизни, в особенности те, которые вертятся около центрального
средоточия их — «демократии», то он придет к тому заключению, что его духовный
мир находится под властью целой группы идей, о происхождении и внутренней ценности
которых он еще никогда не давал себе отчета. Если он мысленно продолжит проверку
этих идей и, допустим, придет к заключению, что они неисполнимы, то у него явится
ответ: «мы еще недостаточно для этого ушли вперед». Когда же он потом увидит,
как люди, «достаточно ушедшие вперед», претворяют эти идеи в жизнь, то на него
нападают страх и ужас; ибо то, что обычно принято называть «прогресс», есть ничто
иное, как улучшение посредством ухудшения, что представляет собой особую форму
разложения. Между тем каждая такая идея в отдельности была «хороша, разумна, великолепна
и гуманна». Проникая мысленно еще глубже, нееврей увидит, что такого рода идеи
упорнее всего проповедуются миру, а в конце концов ему станет ясно и то, кто является
их проповедниками.
В Протоколах определенно говорится, что первая их победа над здоровым общественным
мнением была достигнута при помощи идей, которые группируются вокруг понятия «демократии».
Для того, чтобы стать подобным орудием, такая идея должна противоречить естественному
ходу жизни: в ней должна заключаться теория, несовместимая с фактами жизни. Далее,
такого рола жизнепротивная теория имеет шансы пустить корни и сделаться решающей
лишь постольку, поскольку она представляется человеческому духу разумной, воодушевляющей
и доброкачественной. Между тем истина очень часто на первый взгляд представляется
противной разуму, угнетающей и даже иногда недоброкачественной; но в ней кроется
одно вечное преимущество, что она — истина и то, что на ней основано, никогда
не может привести к замешательству.
Однако этот первый шаг еще не дает господства над общественным мнением,
но он уже ведет к нему. Достойно внимания, что посев «яда либерализма», по выражению
Протоколов, занимает первое место в этих документах. Затем следует то, что описано
в протоколах: «Для того чтобы достигнуть господства, нужно прежде всего создать
замешательство». Правда всегда одна и та же и поэтому она не поддается замешательству.
Но ложный, навязчивый либерализм, который посеян широким взмахом и под еврейским
попечением быстрее зреет в Америке, чем где-либо в Европе, легко поддается замешательству
и плодит замешательство, потому что он не есть правда, но заблуждение, а заблуждение
выражается в тысяче форм. Возьмите народ, партию, город, союз, куда посеян «яд
либерализма», и вы будете иметь возможность эти единицы расколоть на столько частей,
сколько в них будет членов; для этого нужно только бросить в их среду известные
отклонения от первоначальной идеи. Теодор Герцль, архиеврей, человек, чей кругозор
был шире всех государственных людей, взятых вместе, и чья программа совпадала
с программой Протоколов, понимал это много лет тому назад, когда он говорил, что
государство сионистов (условное название для еврейского государства) осуществится
раньше, чем сможет воистину осуществиться социалистическое государство: он знал,
что «либерализм», который он и его предшественники посеяли, будет скован и искалечен,
распавшись на безчисленное количество разновидностей.
Ход развития событий, жертвой которого сделались все неевреи, (но сами
евреи никогда, никогда!), был следующий: прежде всего провозглашается «широчайшего
размаха идеал», (как в наши дни говорят, — «планетарный». — Переводчик). Подобный
термин всегда встречается во всяком возражении на то, что говорится вслух о евреях
и о их мировой программе: «Мы считали вас за человека со слишком широким кругозором,
чтобы допустить, что вы можете высказывать такие мысли». «Мы считали господина
имярек за человека с широким образом мыслей и не могли поэтому предполагать, чтобы
он мог допустить мысль, что евреи способны на что-либо подобное». «Мы думали,
что такая-то ежедневная или еженедельная газета или журнал ведутся людьми слишком
широкого кругозора чтобы они могли пользоваться таким материалом». Эта «широта
во всех смыслах» является своего рода ключом того духовного состояния, в котором
неевреи обязаны находиться. Это — состояние беспорядочной, головокружительной
терпимости, полной бессмысленных фраз о «свободе», которая действует на ум и душу
усыпляюще и одуряюще и под покровом которой может скрываться все, что угодно,
и возможное, и неисполнимое. Вообще фраза, боевое слово есть одно из самих надежных
орудий еврейства («во все времена люди принимали слова за дела». Прот. 5). Протоколы
откровенно признаются в том, что во фразах может и не быть реального содержания.
Ничто так не способствовало появлению этой «широты размаха», самая пошлость
которой доказывает отсутствие глубины, как «освободительные» идеи, которые евреи
постоянно подсовывают неевреям, но которыми сами никогда не руководствуются. Здесь
нам необходимо как бы погрузиться в водоворот действительной жизни, в факты, какими
они являются в действительности. Тогда только для нас откроется возможность дать
отпор всем фразам о широте размаха и проявить честную нетерпимость против всего,
кроме правды. Выражения «широко» и «узко» в обыденной жизни ничто иное, как ложь.
Либерал должен верить и вера его должна быть глубока и обширна, чтобы заслужить
звание либерала. Но обыкновенно он ни во что не верит, и он на деле вовсе не либерал,
т. е. не свободомыслящий. Если ищешь веру, крепко обоснованную веру, то надо искать
ее среди тех людей, которых евреи ругают, называя их «узколобыми». Еврейская пропаганда,
следуя Протоколам, борется с людьми, которые построили свой жизненный строй на
твердом основании; ей нужны люди «широкого образа мыслей», которые легковесно
плавают на поверхности, и, таким образом, действуют в желательном для тайного
плана смысле. Такого рода люди однако сами считают свою широту взглядов за признак
превосходства и независимости...
Посмотрим, что из этого выходит. Человек по своей природе не может жить
без веры. В течение известного времени он может верить в «широту взглядов», и
под давлением общественного мнения в пользу такого настроения, вернее отсутствия
всякого настоящего настроения, он может всецело отдаться этой вере. Но она слишком
поверхностна, чтобы в ней могла найти удовлетворение все более и более углубляющаяся
жизнь. По этой причине человек должен во что-нибудь верить. Доказательством может
служить несомненная религиозная сила всех отрицательных мировоззрений, в которые
веруют как раз те люди, которые воображают сами, что ни во что не верят. Только
немногие внутренне свободные и независимые люди проникают в эту запретную область,
которая имеет известное отношение к еврейским важным замыслам, но это и есть как
раз «узколобые». Обычно находят более удобным заниматься в тех областях, через
которые проложена торная дорога, где нет противоречий в понимании жизни и где
нечего заботиться о том, что будешь обвинен в «нетерпимости». Словом, люди отдают
все свои духовные силы внешней жизни, как то изображено в протоколах: «Для того,
чтобы занять мысль и внимание неверных, их интересы нужно направить на промышленность
и торговлю».
Делается страшно, когда смотришь кругом и видишь то большое количество
людей, которые посвящают всю свою жизнь этим второстепенным и третьестепенным
вопросам, робко и отрицательно относясь к жизненным вопросам, действительно определяющим
человечество, от разрешения которых зависит его судьба. Как раз это отклонение
в материалистическую сторону открывает Протоколам, а равно и еврейским наймитам
фланг для нападения. Люди с «широкими взглядами» и являются в нашей современности
именно теми, которые проходят мимо жизненных вопросов: такого рода духовный строй
очень быстро вырождается в чисто материалистическую точку зрения. В создавшемся
таким путем упрощенном темпе жизни и гнездятся раздоры, которые так глубоко терзают
мир.
В первую очередь неминуемо наступит крушение верхних слоев промышленности
и торговли: «Для окончательного разложения и разрушения общества неверных необходимо
поставить промышленность на спекулятивную основу». Едва ли нужно пояснять, что
под этим подразумевается превращение всякого честного предприятия в предприятие,
гоняющееся исключительно за наживою, и создание такой обстановки, при которой
всякая честная прибыль попадает в карманы спекулянтов. Это значит далее, что благородное
искусство ведения правильного хозяйства обречено выродиться в хищническое, что
повлечет за собой нравственное замешательство в среде предпринимателей и опасные
беспорядки в среде рабочих. Но тут кроется и еще более важное, а именно распад
нееврейского общества: не только раскол между капиталом и трудом, но и раскол
неевреев во всех областях производства. Нееврейские предприниматели и фабриканты
в Соединенных Штатах уже в сущности почти не являются «капиталистами». Большинство
таковых принуждены занимать капиталы, на которые они работают, у настоящих капиталистов:
настоящими же капиталистами являются евреи, международные евреи.
Нееврейский процесс производства, имея с одной стороны еврейский капитал,
как пресс, давящий на фабрикантов, а с другой еврейских агитаторов, демагогов
и разрушителей, как подхлестывающую плеть для рабочих, находится в таком положении,
которое должно доставлять искреннюю радость устроителям мира по программе Протоколов.
«Соединенные силы интеллигенции неверных вместе со слепой силой народных масс
могли бы представить для нас известную опасность; но против этой возможности мы
приняли все необходимые меры, воздвигнув между общими этими силами преграду взаимной
вражды. Благодаря этому, главная сила народных масс является нашей опорой. Мы
и только единственно мы остаемся их вождями». (Прот. 9).
Доказательство того, что евреи вполне довольны, заключается в том, что
они не только не делают ничего для облегчения создавшегося общего положения, но
по всей видимости желают еще ухудшить его. Им знакомы все способы создания искусственного
голода и высоких цен; эти способы применялись и во время французской революции,
и теперь в России. Все признаки того, что и у нас наступит нечто подобное, налицо.
Искусственные социальные проблемы в качестве духовной пищи и легкомысленные
развлечения в часы отдыха — вот еврейские методы, применяемые к неевреям. Под
их покровом должно завершиться дело, которое лучше всего выражено в девизе: «разделяй
и властвуй».
Читайте сами: «В целях удержать чересчур беспокойные умы от публичного
обсуждения чисто политических вопросов мы будем выдвигать новые проблемы, которые
будут казаться имеющими связь с первыми: проблемы социальные». (Прот. 13).
Разве не должен нас изумлять раскол между образом мыслей народных масс,
направленным исключительно на экономические проблемы, и образом мыслей партий,
которые стараются исключительно заниматься политикой? И разве не есть факт, что
евреи занимают сильную позицию в обоих лагерях: в политике, чтобы давать ей реакционное
направление, и в рабочих кругах, чтобы настраивать их в радикальном, создавая
этим между ними пропасть? И не существует ли этот раскол только между неевреями?
Во всяком случае среди евреев он отсутствует: ибо общество состоит из неевреев,
а разрушающий элемент состоит из евреев.
Посмотрим дальше: «Мы включили в конституции обманчивые, неосуществимые
права народа, Все эти так называемые «права народа» существуют только в теории
и никогда не могут осуществиться... Пролетарий — не больше, чем нищий, и получает
от конституций лишь крупицы, падающие с нашего стола в качестве мзды за то, что
он выбирает наших агентов и помотает проводить в жизнь наши мероприятия. Все республиканские
права для бедных есть лишь горькая насмешка, ибо гнет повседневной работы мешает
им пользоваться ими, и одновременно пролетарий не имеет возможности рассчитывать
на определенный и верный доход, потому что доход стоит в зависимости от прекращения
работ и стачек, которые в свою очередь зависят либо от предпринимателей, либо
от товарищей по работе». (Прот. 3). Для того, кто изучил различные формы стачек
в нашей стране, это замечание о них не представляет ничего загадочного. Далее
говорится: «Мы принудим увеличить рабочую плату, но рабочему это не принесет пользы,
ибо одновременно мы вызовем увеличение цен на все необходимые для жизни предметы,
под предлогом падения земледелия и скотоводства; искусственным путем мы глубоко
подорвем источники производства товаров тем, что мы внушим рабочим анархические
идеи». (Прот. 6).
Наконец: «Мы выступим в качестве освободителей рабочего класса, пришедших
для освобождения его от притеснения, и убедим его присоединиться к нашей армии
социалистов, анархистов и коммунистов, которым мы в свою очередь окажем помощь
под личиной принципа общего мирового братства». (Прот. 3). Сопоставляя эти места,
следует вспомнить приведенные много раньше слова Сэра Евстафия Перси (Eustace
Percy), которые также известны евреям: «Не в том дело, что еврейство интересует
положительная сторана радикальных принципов, и не в том, что оно желает принять
участие в нееврейском национализме или в демократии, но в том, что ни одно нееврейское
правительство не может не быть евреям ненавистно».
Автор «Еврея-Победителя» говорит: «Еврей демократ по чувству, но не по
природе. Когда он проповедует общее братство, то этим он желает добиться лишь
того, чтобы социальные ворота, закрытые для него во многих областях, наконец,
распахнулись перед ним, — не потому, что он желает равенства, а потому, что он
желает стать господином и в социальной области, подобно тому, как он уже сделался
им в других. Многие почтенные евреи без сомнения будут отрицать правильность сказанного,
но если такое отрицание и будет иметь место, то это объясняется лишь тем, что,
живя долгое время в атмосфере Запада, они утратили способность понимания того,
что подготовлялось в недрах их восточных единоплеменников».
После всего изложенного не трудно проследить историю развития еврейской
идеи либерализма, начиная от ее источников и кончая последними ее проявлениями
в жизни неевреев. Желанный хаос наступил. Этот хаос уже характеризует ныне все
жизненные проявления людей. Они уже больше не знают, чему верит и чего держаться.
То им указывают ряд одних фактов, то ряд противоположных; то дают одно объяснение,
то совсем другое. Масса объяснений, противоречащих друг другу, не объясняют равно
ничего и лишь увеличивают весь хаос. Сами правительства как бы скованы цепями
и, когда они делают распоряжение о производстве расследования в известном направлении,
это расследование таинственно приостанавливается. Такое положение правительств
точным образом предусмотрено в Протоколах. Ко всему этому следует добавить нападки
на человеческую потребность в религии. И эта последняя преграда должна пасть для
того, чтобы насилие и разбой могли действовать без всякого страха, Чтобы добиться
этого желанного положения, 4-й Протокол учит: «По этой причине мы должны подкопаться
под веру и истребить в душе неверных самое понятие о Боге и душе, заменив эти
идеи математическими исчислениями и материальными потребностями. Когда нам удавалось
лишать народные массы их веры в Бога, всякий авторитет повергался в грязь и делался
общественным достоянием, а мы делались господами масс». (Прот. 5).
«Мы уже давно озаботились тем, чтобы духовенство неверных получило дурную
славу» — (Прот. 17). «Когда мы станем властителями, мы признаем нежелательной
всякую религию, кроме нашей, которая исповедует единого Бога, с которым связана
наша судьба в качестве избранного народа и через которого наша судьба отождествилась
с судьбой мира. По этой причине мы должны разрушить все остальные религии. Если
благодаря этому временно всплывет атеизм, то это, как явление преходящее, не помешает
нашим целям» — (Прот. 14). Не дает ли эта выписка материал для размышления даже
людям самых «широких взглядов»?
Весьма примечательно, как эта религиозная программа была осуществлена в
России, где Троцкий, как о том громогласно оповещает американская еврейская пресса,
не принадлежит ни к какому вероисповеданию и где еврейские комиссары, на просьбу
умирающих русских пригласить священника, отвечают: «Мы упразднили Всемогущаго».
Как утверждают, Комитету Помощи восточным евреям приходили сведения, что русские
христианские церкви подвергались самому злостному осквернению со стороны большевиков,
но синагоги почти всегда оставались не тронутыми и им не причиняли никакого вреда.
Все эти различные формы нападения с целью разрушения естественных центров
духовной жизни неевреев и замены их другими нездоровыми и разрушительными центрами.
находят себе поддержку в пропаганде роскоши. Роскошь есть одно из самых расслабляющих
влияний. Начинаясь комфортом, она через изнеженность и расслабленность ведет к
телесному, духовному и моральному вырождению. Она сначала соблазнительна, но кончается
бесчестными страстями, порождающими полное разрушение всех крепких и здоровых
жизненных сил. Изучить связь роскоши и падения нравственности было бы весьма благодарной
задачей: исследование доказало бы, что причина их одна и та же. Если ближайшей
целью является «неразбериха», которую стараются породить, то все это является
лишь подготовкой к еще более безнадежному состоянию, а именно, к состоянию усталости.
Что это значит, само собою ясно. Усталость есть опасный для жизни народа признак.
Новейшие политические события и их последствия ясно доказывают это, хотя никто
не обращает на это внимания. Пусть партии дают объяснения, а кандидаты на выборах
дают обещания, никому до этого уже нет никакого дела.
Усталость началась с войной и с вызванной ею перегрузкой народных сил;
мир с порожденным им всеобщим замешательством довел ее до крайнего предела. Народ
ни во что не верит и еще менее чего-либо ожидает. Всякая уверенность исчезла,
а с ней почти исчезла всякая отвага и предприимчивость. Неудача всех стремлений,
которые ложно называли народными достижениями, была так основательна, что большинство
потеряло всякую надежду и на успех вообще всех будущих народных движений.
Об этом Протоколы говорят следующее: «Всеобщая усталость, порожденная раздорами,
враждой, спорами, голодом, эпидемиями, обеднением, нужна до тех пор, пока неверные
не будут видеть другого пути к счастью, как только наше золото, и пока не призовут
на помощь нашу силу» (Прот. 10). «Этими способами мы доведем неверных до такого
состояния усталости и истощения, что они принуждены будут признать нас в качестве
международного авторитета. Тогда мы беспрепятственно впитаем в себя еще уцелевшие
правящие силы мира и таким образом создадим Сверх-Правительство. Мы должны воспитать
общество неверных в том духе, чтобы в результате у них от слабости и отсутствия
мужества опустились руки пред всяким начинанием, которое требует отваги» (Прот.
5).
Евреи никогда еще не бывали усталыми и истощенными. Они никогда не знали,
что значит слово «невозможно». Это является отличительным признаком тех, кому
известна точная путеводная нить в лабиринте жизни. Неверное и постоянное блуждание
под влиянием мотивов и влияний, источник которых неизвестен и цели непонятны,
истощает дух. Хождение ощупью во мраке порождает упадок сил. Неевреи в течение
столетий это делают. Между тем евреи, имеющие ясное представление о всем, что
происходит, не знали этой усталости. Можно вынести даже преследования, если знаешь,
за что, а евреи всего мира всегда знали, когда и почему по создавшейся обстановке
таковые могли наступить. Неевреи больше страдали, когда преследовали евреев, чем
сами преследуемые, ибо, когда преследования прекращались, неевреи продолжали по
прежнему ощупью бродить во мраке, тогда как еврейство вновь пускалось в свой путь,
по которому оно шло в течете столетий, к той же определенной цели, в которую оно
упорно верит и которую, если верить тем, которые глубже проникли в еврейскую сущность,
еврейство некогда достигнет. Впрочем, и понимающие это тоже захвачены всеобщей
усталостью.
Как бы там ни было, одно несомненно: революция, которая нужна, чтобы разорвать
убийственную мертвую хватку, которой международная еврейская система душит мир,
по всей вероятности будет так же радикальна, как были и есть еврейские способы,
посредством которых так крепко связали человечество. Многие сомневаются в том,
будут ли вообще неевреи в состоянии сделать подобную революцию. Может быть, они
и правы. Пускай же по крайней мере люди узнают, кто их угнетает.
|
- A must see! 
